У главы Минкультуры в глазу “бревно” – но он его не замечает?

Издание “Kaktus.media” одной из первых ранее поспешно распространило информацию о том, что сотрудники ГКНБ при задержании якобы избили экс-депутата Султанбая Айжигитова и его супругу. Позже эта версия была опровергнута множеством свидетелей и уточнена силовыми структурами. Как выяснилось, травму головы Айжигитов получил уже позже – во время судебного заседания, где, по данным очевидцев, устроил сцену с “потерей сознания” и в процессе падения ударился о стол. Судья лично наблюдал этот эпизод, в зале находились и другие свидетели, подтвердившие неадекватное поведение экс-депутата.

Однако несмотря на очевидную недостоверность первоначальной публикации, Министерство культуры КР, которое, кстати, не раз ссылалось на Закон “О защите от недостоверной информации” – не сделало в адрес “Kaktus.media” ни одного официального заявления. Получается, что ведомство под руководством Мирбека Мамбеталиева предпочло закрыть глаза на эту откровенную провокацию.

Зато в случае с “Вечерним Бишкеком” министерство продемонстрировало редкую собранность. Стоило нашему изданию опубликовать обращение родственников одного из отечественных художников – тех самых, что подали иск за нарушение авторских прав, – как Минкультуры, напомнив о новом законе, потребовало удалить статью. В срочном порядке. Иначе, мол, дождетесь санкций.

Статья, между прочим, не содержала обвинений. Мы лишь изложили позицию истцов – никаких тебе сенсаций, инсинуаций и громких слов. Только факты. Но, как говорится, в чужом глазу соринку видим, а в своем бревна не замечаем.

Выходит, у Министерства культуры Кыргызстана – особая система координат. Если материал неудобен – значит, давление на суд. Если удобен – даже если и не совсем достоверен, а то и вовсе порочащий работу силовиков, то и бог с ним. Ложь? Ничего страшного, с кем не бывает. Подумаешь, ввели общественность в заблуждение. Бывает. Главное – не тронь “своих”.

В этой связи вновь хочется спросить: по каким именно статьям законов о СМИ, информации и судопроизводстве адвокаты и журналисты теперь не могут комментировать дела, если сами же стороны просят об открытом рассмотрении? И почему публикация позиции истца вдруг трактуется как вмешательство в правосудие?

И еще один, самый важный: не превратилось ли Министерство культуры под руководством Мирбека Мамбеталиева в странного блюстителя правды, который действует по принципу – “кому можно, тому можно”?

Ответов на эти вопросы у нас пока нет, как и официальной позиции самого ведомства. А пока складывается впечатление, что в глазах министерства соринка превращается в проблему только тогда, когда она – в чужом глазу. А вот собственное бревно уже привычно стало частью интерьера.