Развёлся с женой прямо в самолёте

– На сцене я вообще-то 32 года, просто округлил цифру и буду отмечать 30-летие творческой деятельности на главной сцене Алматы, во Дворце Республики, 31 мая, – с воодушевлением говорит певец и композитор. – Будет весело, ведь люди знают: где Сейфуллин, там всегда весело!

Мои хиты, известную инструментальную музыку, а также что-то новое исполнят и народные, и начинающие артисты. Из молодых представлю своего 22-летнего сына Бейбарса. На такой большой сцене у него будет дебют. Два года назад мой сын окончил Алматинский музыкальный колледж имени Чайковского по классу гитары и потихоньку учится нашему ремеслу. Сейчас он всегда со мной летает на все выступления, работает и моим помощником, и звукорежиссером. Я показываю ему: если хочешь быть артистом, то вот так будет складываться твоя жизнь.

– Если желаете творческой судьбы сыну, значит, сами ни разу не пожалели, что стали музыкантом?

– Да что вы! Я начал петь и играть на дом­бре в пять лет и уже тогда понял, что это мое призвание, больше ни о чем не думал. Родился я таким в маму. Она очень музыкальная, поет в свои 95 лет! Свой концерт я посвящаю ей. Кто-то в Мекку родителей отправляет, кто-то кокпар делает, кто-то мечеть в их честь строит, а я счастлив посвятить маме свой концерт. Она прожила нелегкую жизнь. Родилась в 1930 году, и, когда ей было 11 лет, началась война, поэтому было не до учебы, пошла работать в поле. Так всю жизнь и была обычной колхозницей в Келесском районе Шымкентской области.

– О каких еще счастливых событиях в творческой жизни можете рассказать?

– Однозначно это было, когда я написал свою первую песню. Помню, учился в пятом классе, было лето, и я не поверил, что у меня получились мелодия и слова. Но тогда были сомнения: понравятся ли мои песни еще кому-то, захочет ли кто-то их исполнять?

После восьмого класса я поступил в Чимкентское музыкальное училище по классу виолончели. И там меня очень поддержал мой педагог Игорь Николаевич ГАРШИН. Он знал, что я играю на гитаре, на фортепиано, на домбре, а потом я рассказал, что пишу песни. Он сразу предложил: “А ну-ка, спой!” – и был первым человеком, который сказал: “Достойные песни, очень красивые. Дерзай!” Такая поддержка меня вдохновила.

А потом я попал на большую сцену, и это был сразу Дворец Республики! С группой “Казахстан” я выступил на конкурсе “Жас канат” в 1993 году, и мы завоевали Гран-при. Там же я был объявлен лучшим композитором. Помню, как ко мне подошла сама Роза РЫМБАЕВА: “Мальчик, у тебя очень хорошие песни! Напиши что-нибудь для меня”. Тогда появилась уверенность, что я могу, я должен двигаться дальше.

– Никогда не было неудач, отчаяния, желания заняться чем-то другим?

– Многие музыканты, знаю, жалуются на жизнь. Вот, например, мой сосед играл в оркестре на домбре, а сейчас открыл магазин и музыку забросил. Но я в самые отчаянные, безденежные времена понимал, что, кроме музыки, ничего не умею, и ничто другое меня никогда не радовало.

Лет десять назад я пробовал заниматься аренд­ным бизнесом. Открыл тогда большой склад, сдавал в аренду бутики. Но оказалось, что мне нужны деньги лишь те, которые я заработал своим любимым делом. Другие не приносят радости. Только потеря времени. И когда молодые музыканты приходят с вопросом: “Ага, что посоветуете?”, я всегда отвечаю: “Надо точно понять, твое ли это дело. Если не любишь – уходи!”

– А как же удача? Или везение – оказаться в нужное время в нужном месте?

– Когда я приехал в Алма-Ату, меня никто не знал, мне негде было жить. А потом кто-то подарил мне гитару, кто-то – квартиру, кто-то концерт устроил. Мне многие люди помогали. Но они появились в моей жизни не просто так, а потому что видели, как я люблю музыку, как я кайфую от того, что делаю. Это и цепляло их. И вот мой нынешний концерт тоже делает для меня один друг-бизнесмен, просто не могу его называть, он скромный человек. И музыканты меня поддерживают, и режиссеры – кто чем может, потому что знают меня как друга и как профессионала. Это очень важно. Я часто думаю: ну, Сейфуллин, ты же счастливчик! Только не забывай об этом, будь достоин.

– До поры до времени все считали вас счастливчиком и в личной жизни. Как-то я увидела вас с супругой на автозаправочной станции. Катя что-то шептала вам на ухо, глаза у обоих горели – в общем, выглядели вы как влюбленные молодожены. А спустя месяц объявили на всю страну, что больше не вместе, причем развелись якобы еще два года назад…

– Так и есть! Мы развелись, но все равно дружили, отношения у нас не портились, ведь мы родные люди, у нас семья, дети! И получилось: два года вот такого развода, а потом опять сошлись. И сейчас мы вместе уже!

Ну, с кем не бывает? Два года были непонятки у меня, у нее. В основном у меня, наверное. Я, кажется, был причиной всего этого. Но мы, думаю, пережили трудный момент, и все дальше будет, дай бог, хорошо.

Развод у нас был не такой, как у всех. Развелись, но всегда с детьми вместе, почти и не расставались. Я Кате говорил: “О разводе объявили, а сами ходим вместе, и никто ничего не понимает!” Она мне объяснила: “Но ты же отец моих детей, а я мать твоих детей. И кто сказал, что если развелись, то видеться не будем?!”

Так эти два года и прошли – многие ничего не поняли! Но в моем творчестве и в жизни вообще много чего непонятного. Вот даже мои имя и фамилия. Я на сцене 30 лет, а люди до сих пор путают. Кто-то обращается ко мне Сейфуллин, кто-то – Жолбарыс. Теперь одни про меня говорят: “Он разведен”, а другие: “Нет, они вместе живут!”

Суд по разводу тоже был непонятный, хотя Катя заранее меня предупредила, что все будет онлайн. И вы представляете: я развелся со своей любимой женщиной, сидя в самолете! Это вообще комедия! Возвращался из Кызылорды в Алматы, мне звонит судья: “Суд начинается!” Говорю ему: “Я только сел в самолет”. А он мне: “Долго задерживать не будем, потому что обе стороны не против.” И я просто сказал: “Да”. Смотрю на свою жизнь и сам удивляюсь: что это было? как это случилось?

– Действительно, зачем вы вообще разводились?

– Можно было, конечно, все перетерпеть, но Катя молодая. Она женщина, она нежная, она слабая, я ее понимаю, какая-то обида у нее была в тот момент… Ведь это ее инициатива была насчет развода и потом в Instagram выложить, объявить, она еще и интервью дала, а я просто не пошел против. Причем она интервью про наш развод дала, а потом мы вместе сидели его смотрели. (Смеется.) И она спрашивала у меня: “Ну, как я интервью дала?”, а я ей: “Супер!” И люди заметили, что все интервью она меня хвалила. Никто опять ничего не может понять: зачем развелись, если хвалишь?

– Но в том интервью ваша супруга сказала, что устала терпеть ваши измены…

– Тогда она просто посчитала, что это будет самый мягкий вариант – винить Сейфуллина в этом. Но я даже не обиделся!

– И она даже желала вам счастья, в случае если вы вновь женитесь…

– Точнее, она сказала: “Если он будет жениться – я не против, я поддержу его”.

– Да уж… всколыхнули вы общественность!

– Вообще-то, не люблю вот так посвящать в свою личную жизнь публику. И цели у меня такой не было. Считаю, разбрасываться информацией о семейной жизни нельзя. Мне многие тогда звонили, хотели взять интервью, но я сразу отрезал: “Ребята, не лезьте!” А то, что Катя сказала, я заслуженно принимаю и не обижаюсь, потому что я люблю ее и люб­лю своих дочерей.

– По-новому брак зарегистрировали уже?

– Вот сейчас концерт проведем, потом. Торопиться не хотим. Штамп для меня не важен. Живем вместе, готовимся к концерту вместе, и Катя тоже выйдет на сцену, споет!

– Сейчас многие воспримут ваш развод как пиар…

– Наверное. Уже знаю, что говорят: “Это все утка, Сейфуллин опять что-то придумал!” Пусть говорят – ничего страшного. Главное – разногласия позади.

Оксана ВАСИЛЕНКО, Алматы