Финансы – не романсы

Вице-премьер – глава Миннацэкономики Серик ЖУМАНГАРИН объявил о завершении эпохи точечных госпрограмм и переходе к новой жесткой модели распределения денег из бюджета. С 2026 года в Казахстане произойдут масштабные изменения в межбюджетных отношениях: ответственность регионов усилят, статистику перепроверят, а часть госпрограмм закроют.

Новая философия

– Мы отходим от точечного финансирования проектов, мероприятий в населенных пунктах в рамках различных программ, таких как “Ауыл ел бесігі”, “Развитие окраин городов”, реализация бюджетных инвестпроектов в малых и моногородах. Из рес­публиканского бюджета будут финансироваться только объекты общестранового значения и критическая инфраструктура, – заявил Жумангарин на правчасе в мажилисе в понедельник.

Он пояснил, что это проекты с высокой стоимостью, которые дадут высокий социально-экономический эффект: магистрали, энергосети, ключевые объекты. А объекты первой необходимости для населения – вода, дороги, ЖКХ и другое – будут финансироваться из местного бюджета.

На первый план выходят регионы – им предстоит самим решать, что и где строить, но уже за свои средства. Причем их долги теперь прощать не будут. Министр отметил, что расходы на обслуживание и погашение долгов акиматов не будут учитываться при расчете трансфертов.

– Но в то же время мы без средств регионы не оставили, а разработали компенсационный механизм. Теперь перевыполненный объем доходов местных бюджетов будет направляться на погашение их долговых обязательств и финансирование инфраструктурных проектов – дорог, объектов ЖКХ и другое. Это позволит уменьшить долги регионов и обеспечит свободную емкость для заимствования, а также снизит разрывы в базовой инфраструктуре, – объяснил вице-премьер.

Он также пообещал ревизию всех расходов местных бюджетов: за три последних бюджетных цикла накопилось более 3 трлн тенге, потраченных на не самые приоритетные направления: субсидии АПК, туризм, имиджевые проекты.

Меньше центра – больше местного

Миннацэкономики заявило, что с 2026 года начнет ежегодно передавать регионам более 100 млрд тенге стабильных дотаций, что закреплено в новом Бюджетном кодексе. Более 70 процентов финансов области будут сосредоточены в районных бюджетах и бюджетах городов областного значения. За четвертым уровнем – бюджетами города районного значения, села, поселка, сельского округа – теперь закреплены 14 видов поступлений местных бюджетов. Например, в распоряжении районных и городских акиматов будут суммы сборов налогов на имущество, на транспорт, земельный, а также часть поступлений от ИПН и доход от наружной рекламы.

По данным Миннацэкономики, доходы местных бюджетов по стране выросли с 2,5 трлн тенге в 2019 году до 7,9 трлн тенге в 2024-м, то есть более чем втрое. При этом из 20 регионов только три на сегодня считаются донорами республиканского бюджета: Астана, Алматы и Атырауская область. Остальные 17 – субвенционные, то есть регулярно получают трансферты из респуб­ликанского бюджета.

– Но необходимо признать, что все эти вещи – условные. Из центра дополнительные трансферты получают даже регионы-доноры, – заметил Жумангарин. – Практически большинство крупных проектов в мегаполисах и областях реализуют за счет республиканского бюджета. Это и строительство метрополитена, и LRT в Астане, и программа “Комфортная школа”, и другие.

Вице-спикер мажилиса Дания ЕСПАЕВА обратила внимание, что в 2024 году три донора перечислили в республиканский бюджет 470 млрд тенге.

– Доходы регионов растут, но и субвенции растут еще быс­трее. В 2014 году объем субвенций составлял 978 млрд тенге, а в 2024-м уже 5,3 трлн. Рост в 5,4 раза, – сказала вице-спикер, назвав ситуацию критической.

Кто тянет регионы назад?

Мажилисмен Бакытжан БАЗАРБЕК устроил разнос за бюджетное иждивенчество. Он сослался на отчет Высшей аудиторской палаты:

– Это заключение без слез не мог прочитать. Объем дотаций растет опережающими темпами!

По словам депутата, Жетысуская область на 71 процент зависит от трансфертов, Туркестанская – на 79 процентов, в среднем по стране зависимость от центра сохраняется на уровне 47 процентов. А собственные доходы в указанных регионах составляют от 17 до 23 процентов, что, по мнению парламентария, свидетельствует о провале политики децентрализации. Даже Мангистауская область, ранее донор, теперь получает дотации.

При этом размер неизымаемых средств у доноров – Алматы, Астаны и Атырауской облас­ти – также был увеличен на 37 млрд тенге.

– Это подтверждает, что регионы не встают на ноги, они становятся экономически несамостоятельными. Бюджетное иждивенчество становится реальностью. Есть какие-то стимулы, чтобы дотационные регионы стремились расширять свою налогооблагаемую базу? Или мы до сих пор их будем кормить?! И когда руководители, которые тянут регионы назад, будут отвечать за это?! – потребовал он.

В ответ Жумангарин напомнил, что теперь регионы обязаны выравнивать инфраструктуру по единым стандартам в 12 направлениях: от социальных объектов до транспорта и даже бытовых услуг. Внедрен также новый показатель – налоговый потенциал региона, который должен стимулировать регионы к росту собственных доходов. Показатель рассчитывается по формуле: 40 процентов – собираемость налогов за 3 года, 30 процентов – рост ВРП, 30 процентов – инфляция.

– Исходя из этого, каждому региону рассчитывается, сколько он должен собрать в следующем году. Борьба будет за базу. Кто-то будет стараться ее сокрыть, а мы будем выявлять, – пояснил министр.

При этом, отметил он, если регион не выполнит план по доходам, за провал предусмотрена персональная ответственность на каждом уровне власти.

Инсинуации и искажения

Депутат Адиль ЖУБАНОВ раскритиковал действующую методику:

– Сегодня регион, увеличивший собственные доходы, теряет часть трансфертов. Его фактически наказывают за успех. В такой логике проще сидеть на трансфертах, чем развивать экономику.

По его словам, сейчас “регионы с мизерным приростом субъектов МСБ получают из рес­публиканского бюджета больше, чем те, кто демонстрирует рост”. Он предложил

ввести поощрительный элемент в методику расчета трансфертов и наказание для “стагнирующих” акиматов.

Мажилисмен Ерлан СТАМБЕКОВ указал на риски: по новой методике прогноз доходов может быть искусственно завышен и регион просто не дотянет до запланированных цифр.

– Опасения акимов на этот счет не напрасны, потому что подходы будут очень жестки, – согласился Жумангарин. – Наша главная задача сегодня – это стабилизировать государственные финансы.

Он напомнил, что страна живет с дефицитом бюджета и высокой долговой нагрузкой, поэтому нынешний этап решающий:

– Мы должны это сделать в следующем году. Этот бюджет должен быть определяющим. Если мы этого не сделаем, то можем укатиться достаточно далеко.

Депутат Татьяна САВЕЛЬЕВА напомнила о системной проблеме – нереалистичной статистике. По ее словам, правительство рассчитывает транс­ферты на основе данных, не имеющих ничего общего с реальностью.

– Официальная и ведомственная статистика не интегрированы и часто противоречат друг другу. Фундаментальные показатели – уровень безработицы, индекс потребительских цен, индекс качества жизни – усечены и методологически искажены, – заявила она.

Яркий пример – сельское хозяйство: выяснилось, что поголовье скота в отчетах завышено почти на 5 млн голов.

Савельева подчеркнула, что заниженные показатели уровня жизни приводят к недофинансированию, завышенные – к завышенным ожиданиям.

– Мы считаем обоснованным включение в рекомендации предложение о проведении аудита Бюро нацстатистики, – сказала она.

Экономика повседневности

От региональных трансфертов журналисты в кулуарах заседания перешли к теме цен на продукты – один из самых чувствительных индикаторов регио­нального неравенства. Яблоки в Казахстане сегодня стоят от 1000 тенге за килограмм и выше. На вопросы СМИ, почему так дорого, Жумангарин ответил:

– До нового года действовал запрет на импорт яблок. Это позволило нашим производителям продать весь урожай. Сейчас запрет сняли и начался ввоз яблок из других стран. Мы, в принципе, себя сами яблоками обеспечиваем, но ассортимент все равно нужен. Цена зависит от сорта.

Вице-премьер напомнил, что в стране долго действовала программа поддержки садоводства и она уже дала результат: в этом году ожидается рост урожая яблок.

Что касается картофеля, то тут ситуация сложнее.

– Поскольку ни в Беларуси, ни в России, ни в Узбекистане картошка не уродилась, а в Казах­стане были достаточно большие запасы (мы их сформировали в прошлом году), определенное время мы не стали препятствовать ее экспорту. Фермеры должны были что-то заработать, – сказал глава Миннацэкономики.

По его мнению, если ограничить цены на картошку, “тогда ее никто в этом году не посадит и на следующий год мы точно нарвемся на дефицит”. В ближайшее время ситуация стабилизируется, считает вице-премьер:

– Сейчас пошла уже молодая картошка в Туркестане, она начинается (по цене. – Т. Г.) от 200-300 тенге. Я думаю, что сейчас цена стабилизируется. Насколько я знаю, сегодня уже разгружают 50 контейнеров в Астане. У нас ни одной секунды не было такого, чтобы на полках не было картошки. Вопрос только в цене.

Тогжан ГАНИ, Астана