Марат МАМАЕВ: Слепая зона

Заболевание отличается молниеносным течением. Временное окно для вмешательства иногда ограничено 24-72 часами. Без своевременной помощи до 10-15 процентов недоношенных детей из группы риска могут полностью потерять зрение.

Еще несколько лет назад ретинопатия недоношенных ежегодно приводила к десяткам новых случаев слепоты у младенцев. Эти дети с раннего возраста получают статус инвалидов по зрению, нуждаются в специальных программах реабилитации, обу­чении (детские сады и школы для слепых и слабовидящих) и в постоянном медицинском сопровождении. По данным Министерства здравоохранения, до начала комплексных мер ситуация достигала критического уровня – ретинопатия стала одной из ведущих причин детской слепоты. Однако там, где удалось наладить систему раннего выявления и лечения, показатель инвалидизации новорожденных удалось снизить до долей процента.

Это наглядно демонстрирует, что большинство случаев потери зрения можно предотвратить, если убрать системные пробелы. Минздрав знает о них, но до сих пор не решил проблему.

Не на все виды скринингов и операций, связанных с выявлением и лечением ретинопатии, определены тарифы в пакетах ГОБМП и ОСМС, что приводит к недостаточному финансированию. Родильные дома и перинатальные центры не получают целевых средств на эти процедуры. Врачам-офтальмологам часто приходится проводить осмотры и лечение либо на энтузиазме, либо за счет спонсорской помощи.

Сохраняется дефицит подготовленных кадров. По состоянию на 2021 год в Казахстане насчитывалось всего четыре офтальмолога, имеющих квалификацию для работы с недоношенными, и лишь два врача могли выполнять лазерные операции при такой патологии. В последнее время ситуация стала лучше, но все равно в ряде регионов до сих пор нет штатного детского офтальмолога-хирурга, из-за чего скрининг может проводиться нерегулярно или малышей приходилось направлять в другие области для лечения.

Дополняют список недостаток современного оборудования и проблемы с лекарственным обеспечением. Все это приводит к росту детской инвалидности. Ребенок, потерявший зрение в младенчестве, становится пожизненным получателем социальных выплат и услуг.

По оценкам специалистов, ежегодные затраты государства на сопровождение одного незрячего ребенка (включая содержание в специализированном учреждении, выплаты пособий, обучение с использованием специальных методов) составляют порядка 927 тысяч тенге, а за жизнь (при средней продолжительности 67 лет) совокупно могут достигать более 60 млн тенге. Эти расходы на порядки превышают затраты на профилактику и лечение ретинопатии в период новорожденности.

В мае мы встречались с представителями Министерства труда и социальной защиты. Договорились создать рабочую группу и начать решать вопрос. В ведомстве заинтересованы, ведь чем ниже инвалидизация, тем меньше получателей пособий.

А что касается Минздрава, по моему мнению, в министерстве увлеклись большими инфраструктурными проектами, строительством больниц, реформированием ОСМС. Ретино­патия – точечная, незаметная на масштабном фоне проблема: в год, условно, требуется всего 200 операций. Всего лишь 200? Но это 200 детей, 200 судеб!

Марат МАМАЕВ, аналитик здравоохранения