«Газа хватило бы на три Узбекистана, если бы не культура потребления» — Азим Ахмедхаджаев
Директор Агентства по атомной энергии Азим Ахмедхаджаев в интервью проекту Alter Ego рассказал, почему Узбекистан из нетто-экспортёра газа превратился в нетто-импортёра газа и действительно ли объёмов газа хватило бы на три страны.
Узбекистан, который в 2017—2019 годы экспортировал газ на 2,1−2,4 млрд долларов, в 2023—2024 годах стал нетто-импортёром газа, то есть импорт из России и Туркменистана стал превышать экспорт в Китай, Кыргызстан и Таджикистан.
По словам Ахмедхаджаева, причина кроется в естественном истощении старых месторождений и запаздывании в разработке новых.
«Те запасы и месторождения, которые были задействованы до сих пор, они истощаются. Это естественный эффект. Новые месторождения требуют больших вложений для их исследований и обоснования запасов, что в настоящее время производится и делается», — сказал он.
Кроме того, он отметил, что резкий рост промышленности в последние годы привёл к резкому увеличению спроса на энергоносители.
«Это всё ещё сопряжено с тем резким скачком развития промышленности, который требует большого объёма газа и электроэнергии», — пояснил Ахмедхаджаев.
По его словам, в стране наблюдается временный дисбаланс между спросом и предложением, вызванный быстрым экономическим ростом, при этом работа над развитием энергетических источников началась сравнительно недавно.
«Это всё имеет свой определённый исторический фактор. Мы-то спохватились и занялись своими источниками электроэнергии и газа когда? Вот буквально недавно, где-то 7 лет назад», — сказал он.
Сейчас, по словам главы агентства, делаются большие инвестиции в разведку и освоение новых месторождений, чтобы обеспечить стабильное снабжение газом как промышленности, так и населения. В будущем на ситуацию положительно повлияет развитие атомной энергетики, считает он.
«Когда мы начнём активно развивать нашу атомную электроэнергетику, мы снизим производство электроэнергии за счёт газа, высвободим его и направим в нужное русло, в том числе на производство продукции с добавленной стоимостью», — отметил он.
Ахмедхаджаев выразил уверенность, что страна сможет преодолеть энергетические трудности, опираясь на результаты последних реформ.
«Видя те процессы, которые произошли за последние 7 лет, я считаю это стахановскими сменами. Такие скачки, которые происходят благодаря реформам руководителя страны. То, что мы достигли за этот короткий период и не смогли достигнуть за предыдущий… Я даже не знаю», — заявил он.
Он также подчеркнул нестандартное мышление руководства страны, которое, по его словам, зачастую превосходит ожидания экспертов:
«Мне, как экономисту, казалось невозможным то, что предлагалось с его стороны. Но когда я видел результат, это не укладывалось в мою систему координат», — признался Ахмедхаджаев.
Директор Агентства по атомной энергии, ранее работавший первым замминистра энергетики, прокомментировал слова бывшего министра энергетики (ныне — советник президента по вопросам энергетической безопасности) Алишера Султанова о том, что текущих объёмов газа «хватило бы на три Узбекистана».
В феврале 2021 года в интервью Алишер Султанов говорил, что с учётом запасов газа его было бы достаточно для трёх Узбекистанов. Это высказывание вызвало общественный резонанс, особенно в контексте зимних отключений и нехватки газа.
По словам Ахмедхаджаева, речь шла о культуре потребления газа.
«Он прав. Знаете, с какой точки зрения он говорил? Я сам сначала не понял, почему так было сказано. Но потом, когда разобрался, стало ясно — это про культуру потребления. Я был в одном регионе, куда население потребовало провести газ. Его туда провели. Обеспечили несколько кишлаков газом. Я, когда был назначен первым заместителем энергетики, поехал посмотреть, как этот проект реализован и насколько население удовлетворено. Рандомно в кишлаке зашёл в дом, который состоит из четырёх комнат, есть счётчик. Женщина с тремя детьми сидит в большой комнате, в печке под огромным напором горит газ, открыта форточка открыта. Остальные комнаты холодные. Это происходит зимой», — рассказал он.
По его словам, при разумном использовании такого объёма газа хватило бы на весь дом. Ахмедхаджаев рассказал, что предложил ей взять кредит, установить мини-отопительную систему, чтобы отапливались все четыре комнаты, и при этом она могла бы платить из своего дохода.
«Тогда газ и электроэнергия были настолько дешёвыми. На что она мне просто ответила: „А зачем мне это надо? Нормально, я и так оплачу всё“. В определённой степени для меня это было немного в шоковом состоянии. Потому что столько, сколько она там потребляла газа на одну комнату, можно было реально отапливать весь дом», — привёл пример Ахмедхаджаев.
Глава агентства считает, что «на три Узбекистана хватило бы газа, если бы не культура потребления, к которой население в определённой степени привыкло». «Поэтому это очень важный факт. Сейчас вот как раз большие программы по энергоэффективности делаются, где до населения доводится всё это. И плюс сейчас население реально стало экономить потребление электроэнергии», — сказал он.
О снижении добычи и стимулировании энергосбережения
«Газета.uz» писала, что падению производства газа предшествовала масштабная программа по увеличению добычи углеводородов, в том числе газа в 2017—2021 годах. На её реализацию были направлены миллиарды долларов, но в итоге вместо роста производства произошло снижение.
Рабочая группа, созданная президентом, проанализировала эффективность программы и предусмотренных в ней проектов. Она указывала на завышение стоимости работ и услуг со стороны подрядчиков, а также на невыполнение поставленных прогнозов.
Экономист Отабек Бакиров отмечал, что с высокими пошлинами и барьерами на импорт энергоффективного оборудования сложно стимулировать энергосбережение.
В частности, правительство установило высокие пошлины и нетарифные барьеры на технику, использующую электричество и газ:
- на кондиционеры — 30%, но не менее 50 долларов за штуку;
- на алюминиевые радиаторы — 10%, но не менее 0,5 доллара за кг;
- на котлы центрального отопления — 10%;
- на водонагреватели — 5%, но не менее 15 долларов за штуку;
- на насосы — 5%.
Для ввоза этих товаров в Узбекистан требуется наличие официального представителя или дилера производителя. Вдобавок, товары обязаны проходить тесты на энергоэффективность.
Экономист предлагал отменить все пошлины и нетарифные ограничения на бытовую и электротехнику с высокой энергоэффективностью (класса «А» и выше).
Кроме того, по словам Бакирова, второй важный столп энергоэффективности — это здоровая конкуренция и создание равных возможностей.
Один из предпринимателей, который планировал установить солнечные панели на своём предприятии, рассказал, что какие-то две компании получили эксклюзивное право беспошлинного ввоза комплектующих для солнечных панелей.
По его словам, на ввоз самих панелей отсутствуют пошлины, но необходимо заплатить 5-процентную пошлины на её комплектующие, без которых она не будет работать.
«Сейчас за солнечные панели мощностью 6 МВт у нас выходит пошлина примерно на 80−90 тысяч долларов. Указаны два разных кода ТН ВЭД, хотя это единый товар», — пояснил он.
Экономист отметил, что с начала кампании по продвижению солнечных панелей импорт был централизован, а из-за административного контроля цены выросли в несколько раз.
В 2019 года экономист Бехзод Хошимов писал, что основная проблема энергетического сектора Узбекистана — это неправильная ценовая политика и экономические стимулы, установленные правительством, из-за чего государственные предприятия и монополии были заинтересованы в повышении издержек и максимальной непрозрачности. Кроме того, бюджетные средства, которые могли бы пойти на социальную сферу, тратятся на субсидирование цен на электроэнергию и газ. Практика субсидирования не прекращена, несмотря на резкое повышение тарифов на энергоресурсы.
