Как сделать Центральную Азию более привлекательной для инвесторов? Мнение участников Ташкентского инвестфорума
На фоне растущих геополитических рисков и ужесточающейся конкуренции за капитал в мире страны Центральной Азии всё чаще стараются позиционировать себя как целостный регион. Призывы к объединению усилий ради привлечения иностранных инвестиций звучали и на IV Ташкентском международном инвестиционном форуме (ТМИФ-2025), который завершился в этот четверг, и собрал более 8000 представителей бизнеса, инвесторов, правительств и международных организаций.
Корреспондент «Газеты» побеседовал с участниками форума, чтобы выяснить, насколько реальные шаги уже предпринимаются, с какими препонами сталкиваются инвесторы и почему полноценная интеграция пока остаётся далёкой перспективой. Своим мнением поделились бывший министр иностранных дел Узбекистана Владимир Норов, политический аналитик ОЭСР по Евразии Селеста Лапорт-Таламон, а также представители инвестиционных компаний.
«Центральная Азия уже демонстрирует готовность к консолидации усилий»
Регион располагает большим потенциалом: богатые ресурсы, стратегическое положение между Востоком и Западом, молодое население. Однако страны региона по-прежнему конкурируют между собой за инвесторов, а не выступают единым фронтом, отмечалось на панельной сессии «Ориентация на инвесторов и стратегии привлечения прямых иностранных инвестиций в Центральную Азию».
Большинство экспертов считают, что странам Центральной Азии стоит разрабатывать единую региональную стратегию.
Глава Центрально-Азиатской ассоциации по развитию искусственного интеллекта Владимир Норов отметил «Газете», что страны Центральной Азии уже предпринимают шаги к объединению усилий для совместного привлечения инвестиций.
Владимир Норов. Фото: Ташкентский международный инвестиционный форум.
«Наши государства этим занимаются. Руководители стран подают пример. На церемонии открытия форума в Ташкенте присутствовали представители всех правительств региона — символическая, но важная демонстрация единства», — подчеркнул он.
Владимир Норов добавил, что для крупных инвесторов важен не столько выбор между странами региона, сколько видение Центральной Азии как единого пространства.
«Компании хотят видеть общий рынок с населением более 80 миллионов человек, более 60% которого — молодёжь. К 2050 году население региона может достичь 120 миллионов. А с учётом редкоземельных ресурсов и энергетического потенциала регион имеет всё, чтобы привлечь интерес глобальных инвесторов», — сказал он.
Председатель правления Kazakh Invest Есжан Есекеев также считает, что изменения уже начались.
«Сегодня на панели были представители агентств по привлечению инвестиций из Казахстана, Узбекистана и Таджикистана. Мы сделали первый шаг — начали обсуждать необходимость кооперации, — сказал он. — Конкуренция — это хорошо, но именно коллаборация даёт синергетический эффект. Крупным игрокам — Китаю, арабским странам — интересен не кто-то один, а весь регион: молодой, с населением 80 миллионов, с растущей экономикой. Международные компании смотрят на перспективу. Поэтому следующая логика — создать рабочую группу, дорожную карту и начать реализацию совместных проектов».
Возможен ли наднациональный механизм?
Хотя полноценной экономической или политической интеграции в Центральной Азии пока нет, существует отдельные сферы, где применяется региональный подход.
«Международный фонд спасения Арала — это уже наднациональная структура, — сказал Владимир Норов. — Он имеет ротационное руководство, работает эффективно. Похожие механизмы возможны и в экономике».
Однако, по его мнению, пока рано говорить о создании единого координирующего органа:
«Почти 30 лет страны развивались по отдельности. Были закрытые границы, заминированные некоторые участки, оставались споры. Сегодня ситуация меняется. Пример — инициативы по созданию совместных индустриальных зон с Казахстаном, Туркменистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном. Это шаги к координации, а не формальной интеграции. Главное — обсуждать проблемы. И платформа для этого уже создана: это консультативный совет глав государств региона».
Несмотря на призывы к координации, страны Центральной Азии пока действуют разрозненно, ведут самостоятельную политику. При этом главной инвестиционной площадкой сегодня стал именно Узбекистан, отметил «Газете» представитель азиатской инвестиционной группы Чарльз Су.
«С 2016 года здесь начали проводить открытую и понятную политику для инвесторов. Только китайских компаний уже более четырёх тысяч — это рост в разы. Все смотрят на Узбекистан. У него есть и ресурсы, и перспективы — особенно при поддержке правительства, — сказал он. — Другие страны региона тоже обладают потенциалом, но пока не демонстрируют такой динамики».
Что мешает привлечению инвестиций?
Политический аналитик по Евразии в Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) Селеста Лапорт-Таламон признаёт значительный прогресс в либерализации экономики, реформировании рынков и стремлении к интеграции в мировую торговлю. Вместе с тем она выделяет три фактора, которые пока мешают привлечению инвестиций в Узбекистан.
Селеста Лапорт-Таламон. Фото: Ташкентский международный инвестиционный форум.
Доминирование государства в экономике. Государственные предприятия имеют доступ к земле, кредитам на льготных условиях и налоговым послаблениям. Это делает конкуренцию с частным сектором нечестной. Правительство поставило цель приватизировать госпредприятия. Но важно учесть опыт других стран постсоветского пространства: быстрая и непродуманная приватизация стратегических активов может привести к негативным последствиям. Желательно начать с улучшения корпоративного управления в госсекторе — у ОЭСР есть чёткие рекомендации по этому вопросу, говорит Лапорт-Таламон.
Непредсказуемость законодательства. «Когда законы меняются практически ежедневно, особенно малым бизнесам трудно адаптироваться. Нужно больше внимания уделять стабильности регулирования и введению переходных периодов (например, 6 месяцев между принятием и вступлением в силу новых норм), чтобы дать бизнесу время адаптироваться», — отметила аналитик;
Высокая стоимость торговли. Узбекистан пока не является членом ВТО и применяет меры защиты внутреннего рынка. Он также не входит в ЕАЭС, из-за чего действуют высокие импортные пошлины. Но в этой сфере уже ведётся большая работа: страна намерена вступить в ВТО к 2026 году, участвует в инфраструктурных проектах с Центральной Азией, Афганистаном, Пакистаном, Китаем, странами Южного Кавказа и ЕС. Проблемы остаются, но усилия по их решению впечатляют.
Владимир Норов отметил, что в технологической сфере основными барьерами остаются слабое развитие финансовых рынков и венчурного капитала.
«До 2017 года Узбекистан был изолирован, не было конвертации. Сейчас многое изменилось. Но рынок капитала требует развития. Нужны биржи, IPO, венчурные фонды — чтобы финансировать стартапы и перспективные проекты. Без этого экономический рост ограничен».
Инвестор Чарльз Су также обозначил три базовых условия, необходимых для устойчивого инвестклимата:
-
Политическая стабильность. Без неё невозможно долгосрочное планирование.
-
Прозрачная и последовательная политика привлечения инвестиций.
-
Демографическая перспектива. Молодое население — главный актив региона.
«Если есть хорошие законы, открытость и мир — тогда можно привлекать инвесторов», — подытожил он.
«Региональный подход — ключ к устойчивому развитию»
Селеста Лапорт-Таламон выступает за разработку общей региональной стратегии Центральной Азии. По её мнению, это необходимо не только для преодоления внутренних ограничений, но и для привлечения инвестиций и выхода на глобальные рынки.
«Регион сталкивается с серьёзными трудностями, связанными с отсутствием выхода к морю. Совместная работа может помочь преодолеть эти логистические ограничения и решить инфраструктурные проблемы. Например, проект железной дороги Китай — Кыргызстан — Узбекистан способен улучшить связанность с крупными рынками», — сказала она.
Одним из ключевых преимуществ общего подхода Селеста Таламон называет снижение торговых издержек. По её словам, даже при продвижении собственных товаров на внешние рынки странам региона неизбежно приходится взаимодействовать с соседями.
«Узбекистану всё равно нужно пересекать границы соседей при экспорте в ЕС. Чем больше взаимное признание процедур и документов, тем легче компаниям выходить на зарубежные рынки».
В качестве третьего аргумента в пользу координации эксперт назвала энергетическое и экологическое сотрудничество. По её словам, использование природных ресурсов региона требует стратегического подхода.
«Таджикистан и Кыргызстан обладают водными ресурсами и развивают гидроэнергетику с расчётом на экспорт, Туркменистан — крупный поставщик газа. Если мы будем объединять усилия, это поможет не только преодолеть энергетический дефицит, но и справиться с последствиями изменения климата — а это действительно важные вызовы для Центральной Азии».
Что можно делать уже сейчас?
В ОЭСР считают, что Центральной Азии стоит объединять усилия уже сейчас — в частности, в трёх стратегически важных сферах: логистике, инфраструктуре и ИТ. Например, из-за дефицита складов и высокой стоимости хранения товаров регион сталкивается с серьёзными ограничениями для торговли:
«Сейчас в регионе наблюдается острая нехватка складских помещений, а стоимость хранения почти сравнялась с европейской. Частные инвестиции в логистику могут облегчить торговлю и стимулировать приток капитала», — сказала Селеста Таламон.
По её словам, ИТ-сектор также представляет собой перспективную точку роста: в Узбекистане резко вырос экспорт ИТ-услуг, но страны региона пока действуют разрозненно:
«Каждая страна хочет стать ИТ-хабом. Но в этой сфере не нужны ни склады, ни транспорт. Это идеальная возможность для совместного выхода на международный рынок».
Такого же мнения придерживается Есжан Есекеев, он считает, что уже сейчас Центральной Азии стоит объединять усилия минимум в трёх направлениях.
Есжан Есекеев. Фото: Ташкентский международный инвестиционный форум.
«Во-первых, это логистика. Сейчас по всему миру меняются логистические потоки, и крупные экономики — Китай, Европейский союз — заинтересованы в транспортировке своих товаров через Центральную Азию. В этом направлении уже ведётся большая работа, и я уверен, нас ждут позитивные изменения. Во-вторых, это агропромышленный комплекс. У стран региона — огромные территории и близость к странам с большим населением: Индии, Пакистану, Китаю. Мы могли бы поставлять туда продукты питания, обеспечивая продовольственную безопасность. Третье направление — это технологии и индустриальные парки, но с прицелом на интеграцию».
По мнению инвестора Чарльза Су, страны региона уже могли бы объединять усилия как минимум в трёх направлениях:
-
Сельское хозяйство и переработка. Интеграция промышленности и аграрного сектора может дать устойчивый экономический эффект.
-
Добыча полезных ископаемых. Регион богат редкоземельными металлами, ураном, золотом, цветными металлами.
-
Цифровые технологии. «Это молодая отрасль. Мы, например, уже открыли школу в Каракалпакстане при IT-парке, чтобы обучать местную молодёжь. У региона большой потенциал в сфере ИТ и ИИ».
Такой подход — от земли к цифровизации — перекликается с китайской моделью развития: сначала агро, потом индустрия, затем технологии.
Лапорт-Таламон подчёркивает, что в условиях глобальных кризисов региональное сотрудничество становится особенно важным. В качестве положительного сигнала она приводит пример соглашения о демаркации границы между Кыргызстаном и Таджикистаном. Конфликт долгое время мешал торговле и передвижению людей. По её словам, его разрешение может свидетельствовать о росте готовности к диалогу и компромиссам.
Однако несмотря на позитивную динамику, аналитик отмечает, что ментальные и институциональные барьеры сохраняются.
«Все ещё распространено мышление, будто успех одной страны автоматически означает проигрыш другой. Это тормозит процессы интеграции. Необходимо менять подход и понимать: сотрудничество — это игра с положительной суммой».
